Творения Евгения Абрамовича Боратынского по праву вошли в сокровищницу русской классической поэзии. Имя Боратынского принадлежит к числу почетнейших имен нового поколения русских поэтов.
Творения Евгения Абрамовича Боратынского по праву вошли в сокровищницу русской классической поэзии. Имя Боратынского принадлежит к числу почетнейших имен нового поколения русских поэтов.
"В романтической поэзии он самостоятельный поэт, не подражатель, но творец, и в том роде, в котором он пишет, доныне никто с ним не сравнялся", - справедливо заметил известный журналист и историк Н.А. Полевой, подготовивший к изданию первый поэтический сборник Е.А. Баратынского. Высоко ценили его творчество А.С. Пушкин и В.Г. Белинский, И.С. Тургенев и Л.Н. Толстой, А.А. Блок и И.А. Бунин.
Большая часть детских лет будущего поэта прошла в имении Мара Кирсановского уезда. Он рос в дружном семейном кругу, был окружён всеобщим вниманием. Отец и мать не чаяли в нём души. Мальчик был смышлёным, спокойным и очень послушным. "Это такой ребенок, что я в жизни моей не видывал такого добронравного и хорошего дитя...",- сообщал Абрам Андреевич своему отцу.
В пять лет Евгений уже знал русскую грамоту, рано научился говорить по-французски. Успехами в учёбе он был во многом обязан своему воспитателю итальянцу Джьячинто Боргезе. Евгений питал к нему нежную привязанность, сохранённую на всю жизнь.
Весной 1812 года Евгений Баратынский уехал в Петербург для определения в Пажеский корпус, самое привилегированное военное учебное заведение тогдашней России. Вначале его учёба шла неплохо, но вскоре юный Баратынский стал успевать значительно хуже. Создав с группой приятелей некое "тайное общество мстителей" корпусному начальству, он стал непременным участником разного рода весёлых, но небезобидных проделок. Они выходили за рамки обычных шалостей, довольно широко распространённых в элитных учебных заведениях. Впрочем, одна из них оказалась действительно серьёзным проступком, и наказание не заставило себя ждать: решением государя Баратынский был исключён из Пажеского корпуса с запретом несения любой государственной службы, за исключением армейской в чине рядового.
Почти три года Евгений, отданный на попечение дяди, провёл в Подвойском, родовом имении семьи в Смоленской губернии, и Маре. Как раз в эти годы он всё более ощущал потребность в творчестве: "...Нынче, в минуты отдохновения, я перевожу и сочиняю небольшие пиесы и, по правде говоря, ничто я не люблю так, как поэзию. Я очень желал бы стать автором". Еще в 12 лет он написал на французском языке первое стихотворение, посвящённое матери. В Подвойском Евгений написал и поставил несколько пьес для "домашних развлечений".
Осенью 1818 году Баратынский уехал в Петербург, а вскоре был зачислен рядовым в лейб-гвардии Егерский полк. Тогда же он познакомился с лучшими столичными литераторами, особенно сблизился с молодыми поэтами-лицеистами, игравшими заметную роль в культурной жизни Петербурга, - А.А. Дельвигом и В.К. Кюхельбекером. Это стало отличной школой для начинающего поэта. Судя по всему, именно Дельвиг познакомил Баратынского с Пушкиным. Пушкин стал внимательным и доброжелательным критиком первых литературных опытов Баратынского.
В самом начале 1819 года на страницах столичных журналов впервые появились стихи поэта. Его имя с каждым стихотворением, вынесенным на суд читателей, становилось всё известнее и популярнее. На Баратынского начинали смотреть как на одного из самых многообещающих поэтов России.
В январе 1820 года Евгений Баратынский был произведён в унтер-офицеры и переведён в Нейшлотский пехотный полк, расквартированный в Финляндии. Поэт и его друзья единодушно расценили изменение места службы как ссылку. В "Послании к барону Дельвигу" читаем:
Исчезли радости, как в вихре слабый звук,
Как блеск зарницы полуночной!
И я, певец утех, пою утрату их,
И вкруг меня скалы суровы,
И воды чуждые шумят у ног моих,
И на ногах моих оковы.
Баратынскому в известной мере повезло. В суровой Финляндии он нашёл новых друзей, принявших горячее участие в его судьбе. Много лет спустя, рассуждая о том, что значили в его судьбе то время и та далёкая страна, Боратынский писал: "Я думаю о ней с признательностью: в этой стране я нашёл много добрых людей..., этот край был пестуном моей поэзии".
Стремительно росла поэтическая слава Баратынского. Имя автора популярных поэм "Пиры" и "Эда", великолепных элегий "Разуверение" и "Признание" становилось всё более известным широкому кругу читателей и авторитетным в среде собратьев по перу.
Между тем, семья и друзья продолжали хлопотать о прощении Евгения Абрамовича и производстве его в офицеры. Деятельное участие в этих хлопотах приняли А.И. Тургенев, Д.В. Давыдов, финляндский генерал-губернатор А.А.Закревский, В.А.Жуковский. Долгожданное производство в офицеры состоялось, наконец, весной 1825 года, после чего Баратынский вышел в отставку и поселился в Москве. Летом 1826 года Евгений Абрамович женился на Анастасии Львовне Энгельгардт. Анастасия Львовна была старшей дочерью генерал-майора Л.Н.Энгельгардта, известного боевыми заслугами во времена П.А.Румянцева и А.В.Суворова. По материнской линии она принадлежала к роду Татищевых; её дед был членом литературного кружка Н.И.Новикова. По свидетельствам современников, супруга поэта обладала несомненными художественными способностями и вкусом, и Евгений Абрамович весьма доверял её мнению. Благодаря Анастасии Львовне, хранительнице рукописей Баратынского, мы располагаем ныне множеством произведений, автографы которых утрачены, но остались копии, сделанные её рукой. Это тем более важно, что Баратынский зачастую беспощадно переделывал свои творения до неузнаваемости. Много лет спустя поэт напишет:
О сколько раз к тебе, святой и нежной,
Я приникал главой своей мятежной,
С тобой себе и небу веря вновь.
В Москве Баратынского встретила сильная и авторитетная школа писателей и критиков. Самым заметным среди них был, безусловно, П.А.Вяземский. Баратынского и Вяземского связывала многолетняя дружба, велась обширная переписка. Петр Андреевич прекрасно понимал, что имеет дело с большим мастером. Ценил он и человеческие качества поэта. "Чем более я знаю Баратынского, тем более ценю его ум и сердце...",- писал он А.И.Тургеневу.
Дорожил Евгений Баратынский общением и с И.В.Киреевским, известным литературным критиком и философом. "Ты первый из всех знакомых мне людей, с которыми изливаюсь я без застенчивости: это значит, что никто ещё не внушал мне такой доверенности к душе своей и своему характеру",- писал он Ивану Васильевичу.
Живя в Москве, Евгений Абрамович печатался в здешних и петербургских журналах и альманахах. Наиболее значительным событием для поэта стало издание в 1827 года сборника "Стихотворения Евгения Баратынского". В него вошло лучшее, что было написано им за недолгую пока поэтическую жизнь. Его открывала элегия "Финляндия", принесшая автору литературное признание.
В 1828 году в Петербурге вышла книга "Две повести в стихах", в которую были включены "Граф Нулин" А.С.Пушкина и "Бал" Е.А.Баратынского, что ещё раз подчеркнуло духовную и творческую близость поэтов. Тогда же Баратынский напечатал свои лучшие стихотворения "Последняя смерть" и "На смерть Гёте".
Именно они создадут мнение о Евгении Баратынском как одном из глубоких поэтических лириков девятнадцатого столетия. Здесь раскрылся талант Баратынского-философа, тонкого толкователя смысла человеческой жизни.
Впрочем, Баратынского-творца заботило и другое. Весной 1827 года с молодой женой и новорождённой дочерью он приехал в Мару, и всё чаще и чаще его поэзия обращается к молодости, родным местам:
Судьбой наложенные цепи
Упали с рук моих, и вновь
Я вижу вас, родные степи,
Моя начальная любовь.
"Я не знавал человека, более привязанного к месту своего рождения. Он, как швейцарец, просто одержим был этой, почти неизвестной у нас, болезнью, которую французы называют тоской по родине", - писал о Баратынском поэт Н.М.Коншин, его сослуживец в Финляндии.
Вернувшись осенью в Москву, Баратынский поселился в доме тестя. Год спустя, он приобрёл дом на Спиридоновке и занялся его обустройством. Помимо этого, по хозяйственной надобности он постоянно бывал в многочисленных имениях Баратынских и Энгельгардтов в Московской, Казанской, Тамбовской и Тульской губерниях. Разумеется, поэт не упускал случая заехать в Мару. Здесь жили его мать Александра Федоровна и брат Сергей Абрамович, после смерти А.А.Дельвига женившийся на его вдове Софье Михайловне. Последняя хранила в Маре архив покойного мужа.
В Маре Баратынский словно обретал новые силы. Именно здесь он начал работать над поэмой "Наложница", на одном дыхании написал стихотворения "Запустение" и "Вот верный список впечатлений...".
В апреле 1835 года вышел сборник поэта "Стихотворения Евгения Баратынского". Поэт рассматривал его как своеобразный итог творческого пути… Сборник включал 131 стихотворение и 6 поэм - всё лучшее, что было создано поэтом за полтора десятилетия.
В 1836 году Баратынский с семьёй поселился в подмосковном имении Энгельгардтов Мураново, где по собственному проекту отстроил дом и с необыкновенной увлечённостью занялся хозяйственными делами и воспитанием детей (у Баратынских было 9 детей, двое из которых умерли в детстве). Евгений Абрамович был добрым и спокойным отцом. Его старший сын Лев вспоминал позже: "Отец на детей никогда почти не сердился, прикрикивал на них очень редко и вообще относился к ним нежно; разговаривал он с ними серьёзно, а со старшими детьми своими поэт старался держать себя как с друзьями, почти на товарищеской ноге". Письма поэта этого периода пронизаны ощущением счастья: "...Вот тебе рама нашего существования. Вставь в неё прогулки, верховую езду, разговоры, вставь в неё то, чему нет имени: это общее чувство, это итог всех наших впечатлений, который заставляет проснуться весело, гулять весело, обедать весело...".
В 1842 году увидел свет последний прижизненный сборник Баратынского "Сумерки". В основном он разошёлся по знакомым и родственникам. О книге никто не писал, не говорил. Молчали и те, кто получили её из рук самого автора. Современники не поняли поэта. "Когда в 1842 году вышла книга Боратынского "Сумерки",- писал один из них,- она произвела впечатление провидения, явившегося среди удивлённых и недоумевающих лиц, не умевших дать себе отчёта в том, какая это тень и чего она хочет от потомков". Как прав был И.В.Киреевский: "Чтобы дослышать все оттенки лиры Баратынского, надо иметь и тоньше слух, и больше внимания, нежели для других поэтов".
Осенью 1843 года Баратынский с женой и старшими детьми отправился в заграничную поездку. Зиму семья провела в Париже. Парижская жизнь Евгения Абрамовича была наполнена разнообразными встречами, знакомствами, впечатлениями. Много времени он проводил и со своими соотечественниками, живущими в Париже: братьями А.И. и Н.И. Тургеневыми, поэтом и переводчиком Н.М.Сатиным, послом России во Франции Е.П.Балабиным.
Весной 1844 года Баратынские через Марсель морем отправились в Неаполь. Италия давно манила поэта. Отсюда был его учитель Боргезе. Баратынскому всегда казалось, что он понимал и чувствовал Италию. Эту любовь он хотел передать детям и был очень рад, что совместная поездка с ними в страну юношеской увлечённости состоялась. Прекрасное настроение сказалось и на творчестве, и ещё на пароходе Евгений Абрамович написал стихотворение "Пироскаф", светлое, жизнеутверждающее, устремленное вперёд к неизведанному и прекрасному.
Строки "Пироскафа" значили много больше обычных стихотворных строк. Они знаменовали обновление Боратынского - человека и поэта. Очевидно, его ожидал творческий подъем. Тем трагичней и внезапней выглядит ранняя смерть поэта 11 июля 1844 года. Через год его останки были перевезены в Петербург и захоронены на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры.
Смерть поэта не осталась незамеченной. Проникновенные строки посвятил его памяти В.Г.Белинский: "...Читая стихи Баратынского, забываешь о поэте и тем более видишь перед собой человека, с которым можешь не соглашаться, но которому не можешь отказать в своей симпатии, потому что этот человек, сильно чувствуя, много думал...".
Трагично сложилась судьба родины поэта - Мары. Проживавшая здесь мать поэта Александра Федоровна Боратынская умерла в 1858 году. После её смерти владельцем имения стал Сергей Баратынский (младший брат поэта). С.А.Баратынский скончался в 1866 году. Его супруга дожила до 1888 года.
С их смертью Мара быстро пришла в упадок. И всё же вплоть до начала XX века здесь ещё многое оставалось таким, каким было при жизни поэта.
В годы революции и гражданской войны усадьба подверглась разрушению. Никакие постройки до наших дней не сохранились. И хотя время не пощадило некогда процветающую Мару, место это притягивает почитателей таланта поэта.
Творчество Евгения Абрамовича Баратынского по-прежнему волнует умы просвещённых людей. Несколько лет в Тамбове существует "Клуб друзей Мары". Тамбовский краевед В.Г.Шпильчин большую часть своей жизни отдал сбору экспонатов для будущего музея Е.А.Боратынского. В его коллекции свыше двухсот предметов - овеществлённая память о поэте. В Тамбовской области достаточно людей, мечтающих возродить имение. Раз так, имя поэта сохранится.
О, если бы предвидеть мог поэт,
Что в Маре через много лет
Его почтить потомки соберутся…
Поля отцов!
Он к вам мечтал вернуться.
От неудач и недругов устав,
Под синь небес, под сень родных дубрав
Из стран чужих душа его стремилась.
Теперь она навек здесь поселилась…
В.Т. Дорожкина